Травматическое оружие запретить, огнестрельное — разрешить?

Новости

Травматическое оружие запретить, огнестрельное — разрешить?

Вчера я принял участие в дискуссии для Финам fm: "Травматическое оружие запретить, огнестрельное — разрешить?"

В студии: Андрей Василевский (движение "Гражданское оружие"); Сергей Шаргунов, писатель; Алексей Рогозин (уклад "Самооборона").

ПРОНЬКО: 19 часов 7 минут в российской столице. Добрый вечер, дамы и господа. "Реальное время" на волнах радиостанции "Финам FM". У микрофона Юрий Пронько. У нас сегодня тема, которая, судя по всему, вас заботит всех. Вот я делаю такой вывод. Вас не заботит коррупция, вас не заботит судьба талантливых молодых людей. Сегодня фомовские данные вышли, и я уже высказал в своем журнале мысль по этому поводу. Но вот, смотрите: самая тема, которая сейчас вызывает повышенный интерес – это оружие, в общем-то, понятно, почему. События, которые происходят в России, маленькие, небольшие, с известными и малоизвестными людьми, безусловно, к этой теме привлекают самое пристальное внимание. Поэтому, возможно, это такой общественный психоз. Вот надо нам оружие в руки взять или нет? Безусловно, то, что произошло на прошлой неделе, заявление господина Торшина, вице-спикера верхней палаты Федерального Собрания, было спровоцировано страшной трагедией, которая произошла на Кубани. И там пусть занимаются правоохранительные органы и специальные службы, и, в общем-то, они должны дать нам ответы, что же там реально произошло. Но я хочу сказать, что когда делают ведущие политики подобные заявления, власть, в определенной степени, складывает с себя ответственность. Она говорит, значит: "Мы хорошие, но мы вас обезопасить не можем. Поэтому берите оружие и защищайте себя сами, свои семьи, свое имущество и так далее". У меня нет четко выраженной позиции по данному вопросу. Кстати, Торшин предложил травматическое оружие запретить, а огнестрельное – разрешить. Вот эта сегодняшняя программа и будет посвящена тому, что мы попытаемся, может быть, если удастся, прийти к некому знаменателю. Я представляю гостей, которые ко мне пришли, это эксперты: Андрей Василевский, председатель федерального совета общественного движения "Гражданское оружие". Андрей, добрый вечер.

ВАСИЛЕВСКИЙ: Здравствуйте.

ПРОНЬКО: Это Алексей Рогозин, председатель Совета общественной организации "Самооборона", член рабочей группы по президентскому законопроекту об оружии и эксперт комитета Госдумы по безопасности. Алексей, добрый вечер.

РОГОЗИН: Добрый вечер.

ПРОНЬКО: И мой очень хороший знакомый, друг, писатель-публицист, Сергей Шаргунов. Я тебя рад видеть, спасибо тебе большое.

ШАРГУНОВ: Привет.

ПРОНЬКО: Ну, Сергей мне тоже сказал, что, в общем-то, позицию он свою еще пока не определил.

ШАРГУНОВ: Ближе к финалу передачи, видимо.

ПРОНЬКО: Я тоже буду выражать такую надежду. В самом начале, давайте, вот что мы сделаем: я запускаю SMS-голосование. Оно будет идти весь час, всю программу. Вы будете получать новую информацию от наших экспертов, будете полемизировать в прямом эфире, в реальном времени. И, возможно, эти данные будут меняться, но в течение всего часа у вас будет возможность высказать свое мнение посредством SMS-голосования. Вопрос очень просто сформулирован: как вы считаете, необходимо ли разрешить огнестрельное оружие в нашей стране, то есть его использование всеми гражданами, снять все барьеры, открыть, допустить, разрешить и так далее? Ну, понятно, с какими-то, может быть, ограничениями, я имею в виду определенные психические заболевания. Есть крайние, просто, точки в этом вопросе, мы их предусматриваем. Если вы считаете, что это необходимо сделать, мы живем в такое время, когда надо всем гражданам России разрешить ношение, использование, не дай бог, а, может быть, и применение в определенных ситуациях огнестрельного оружия, да, вы – сторонник, 5533 SMS-сообщение с буквой "А". То есть вы голосуете, вы говорите "да". Если вы, по каким-то соображениям, я не знаю, я не буду на вас давить, у каждого своя правда, и вы считаете, что Россия не готова к тому, чтобы получить, я бы сказал, такое, всеобщее, разрешение на огнестрельное оружие, то – 5533 SMS-сообщение с буквой "Б". Голосование запущено. Пожалуйста, участвуйте, высказывайте, очень важно понять ваше мнение, соображения. Чуть позже подключим нам многоканальный телефон, и пишите на сайт www.finam.fm. Андрей, ваша правда жизни. Я знаю, вы – "за", да?

ВАСИЛЕВСКИЙ: Я – "за". И, прежде всего, я хотел бы уточнить: тогда надо задавать вопрос не о том, нужно ли всем нам вооружаться, а можно лишать людей права защищать себя? Потому что вопрос именно в этом. Потому что, на самом деле, право на оружие – это право на защиту, ибо без оружия, для подавляющего большинства людей, в подавляющем большинстве случаев, никакая защита себя невозможна.

Андрей Василевский, Алексей Рогозин, Сергей Шаргунов

ПРОНЬКО: То есть, вы рассматриваете это вопрос только с исключительно защитной точки зрения.

ВАСИЛЕВСКИЙ: В первую очередь, да. И следующий момент. Вы говорите о том, что власть, в лице Торшина (это, конечно, не совсем вся власть), снимает с себя ответственность.

ПРОНЬКО: Ну, скажем так: не последний тоже человек.

ВАСИЛЕВСКИЙ: Все-таки, трудно говорить сейчас о том, что вся власть пытается это сделать. На самом деле, это не так. Власть не может нести эту ответственность, она делает вид, что ее несет. Но она не может ее нести, потому что преступник никогда не нападает рядом с милицейским патрулем, никогда не нападает в том месте, где есть в это время сотрудник правоохранительных органов. Непосредственно в момент нападения вы всегда останетесь с преступником один на один. А значит, лишая нас оружия в этот момент, власть, на самом деле как бы ставит на нас клеймо для преступника: "Безопасно. Можно нападать". И именно об этом идет речь: это не снятие ответственности, это признание того, что, на самом деле, невозможно с помощью правоохранительных органов, действительно, защитить нас всех в любой момент времени.

ПРОНЬКО: То есть, правоохранительные органы, они хорошие, они белые и пушистые, но они не могут нас защитить.

ВАСИЛЕВСКИЙ: Правоохранительные органы у нас очень плохие, но, даже если бы они были идеальными, они все равно не могли бы нас защитить. Потому что, вы знаете, это как две линии обороны: есть первая линия обороны, есть вторая. Есть, например, врачи, которые лечат людей, но есть и сами люди, которые могут, не знаю, потеплее одеться, чтобы не простудиться, принять витамины, вести правильный образ жизни, заниматься зарядкой. Вот представьте себе, что все это им запретили, запретили, например, принять таблетку аспирина, и все, что можно сделать – только с врачом, в больнице и под капельницей. Представляете, как бы это сказалось на нашем здоровье? И вот точно так же и с самозащитой. Когда нам говорят, запрещена реальная самозащита за пределами дома, оказывается, что, естественно, на преступность это влияет самым катастрофическим образом.

ПРОНЬКО: А вы поддерживаете вторую мысль господина Торшина о том, что травматическое оружие необходимо запретить, а огнестрельное – разрешить? Вот, собственно, это тот вопрос, который я и вынес в тему программы.

ВАСИЛЕВСКИЙ: Я не поддерживаю идею запрета травматики.

ПРОНЬКО: То есть всё, все шлюзы открыть?

ВАСИЛЕВСКИЙ: Знаете, я совершенно согласен с Торшиным, что травматика – это крайне малоэффективное оружие, и пользы от него чуть-чуть. Но, все-таки пока нет настоящего оружия, для людей, по крайней мере, физически слабых, это хоть какая-то, хоть слабая возможность, при одиночном невооруженном нападении, дать себе пару лишних минут. А в момент, когда появится настоящее оружие, травматика отомрет сама по себе. Фактически, почти не останется людей, которые бы ею пользовались. Просто есть огромная международная практика. И еще одна маленькая поправочка к тому, что вы говорили о том, можно ли нам разрешить оружие. Так вот, я хочу сказать, что уже сейчас гражданам России владение оружием, настоящими длинноствольными ружьями, разрешено. И вовсе не охотникам, а абсолютно все российским гражданам, совершеннолетним, несудимым, не состоящим на учете в психодиспансере.

ПРОНЬКО: А что же тогда Торшин предлагает-то?

ВАСИЛЕВСКИЙ: А есть два принципиальных момента, которые, к сожалению, сводит это право, его значение преуменьшает. Первое: нам запрещено ношение оружия, то есть защищаться где-либо за пределами своего дома мы не можем. И второе, связанное с этим очень тесно: запрещено короткоствольное оружие (пистолеты, револьверы). То есть, даже если бы и было разрешено носить двустволку, понятно, что по улице ее особо не потаскаешь в целях самозащиты. И это приводит к тому, что у нас сейчас есть защита на дому, и именно поэтому, например, вооруженное ограбление на дому сейчас уже не такое безумно распространенное явление. Но нет абсолютно никакой реальной защиты там, где большинство нападений и происходит, на улице. И вот именно об этом идет речь.

Алексей Рогозин

ПРОНЬКО: Это – Андрей Василевский, "Гражданское оружие". Единственное, я вот хочу тоже сказать: когда я слышу реплики о мировой практике, мне очень часто называют Соединенные Штаты, как страну, где, в общем-то, мощнейшее, кстати, лобби, именно оружейное, я имею в виду тех, кто торгует этим. И там жесточайшая полемика идет на самом деле, и она каждый день идет, и стоит ли закручивать гайки в этом направлении? Но, даже не об этом. Прежде чем все это разрешить и допустить тот рынок, который сформировался к двадцать первому веку в Соединенных Штатах Америки, они положили столько трупов, столько угробили собственного населения, то есть, выработали: а) иммунитет, б) культуру определенную, хотя применительно к оружию, наверное, все-таки, относительную культуру. Это просто реплика. Алексей Рогозин. Пожалуйста, Алексей.

РОГОЗИН: Если говорить о мировом опыте, то почему-то одним из таких контраргументов, те, кто выступает против легализации гражданского оружия короткоствольного, является как раз то, что мировой опыт к России не применим. Меня это, честно говоря, всегда немножко удивляет, потому что, когда нам нужно, почему-то мировой опыт должен быть применим в экономике, в каких-то там вещах, связанных с образованием, с культурой. Но как только речь заходит об оружии – все: Россия уникальная страна, у нас уникальный народ, он не готов (все остальные народы готовы, мы – нет). Я не скажу, что являюсь сторонником большим того, чтобы легализация гражданского оружия происходила быстро, но мне кажется, это – та вещь, к которой надо идти, это та вещь, к которой надо готовить население. Потому что в целом, оружие на руках у человека, во-первых, это его неотъемлемое право, неотъемлемая свобода, во-вторых, это некая гарантия того, что он сможет в какой-то сложной ситуации его применить. Это как ядерное оружие: оно существует не для того, чтобы стрелять, а для того, чтобы не стрелять.

ПРОНЬКО: Но иногда оно все-таки выстреливает, и даже ядерное оружие.

РОГОЗИН: Отлично. А ядерное оружие сколько раз выстреливало, вопрос. Если говорить конкретно о гражданском оружии, здесь есть такой фактор, как именно опасение любого преступника в том, что он не знает, может ли у его потенциальной жертвы быть пистолет, или нет. Поэтому тут, как раз когда мы говорим о праве на короткоствольное оружие, надо говорить исключительно о скрытом ношении, когда защищаются не только те, у кого есть пистолет, кто готов к этому, кто его носит с собой, но и защищены все остальные люди, все остальные категории. Потому что уличный преступник не знает, в какой момент он может нарваться на сопротивление, в какой момент – нет, то есть речь идет об этом.

ПРОНЬКО: Подождите, я (вот Сергей Шаргунов об этом знает) абсолютно некорректный, циничный журналист. А вы не боитесь утопить Россию в крови, в море крови? Вы понимаете, я обостряю специально все вопросы, чтобы вы могли высказать свои соображения, а люди их восприняли. Вот вы не боитесь этого?

РОГОЗИН: Я этого боюсь, откровенно говоря. Поэтому надо не легализовывать оружие сейчас, а надо работать над тем, чтобы страна стала готовой к этому. Потому что здесь вопрос не только о том, что люди начнут друг в друга стрелять, а о том, что, в принципе, многие люди, из тех, кто…

Андрей Василевский

ПРОНЬКО: Но вы допускаете, что они начнут стрелять?

РОГОЗИН: Возможно. Другой вопрос, что потенциальная выгода от этого намного выше. На самом деле можно вспомнить, что сейчас на руках, действительно, у людей, как минимум, 10 миллионов стволов уже есть. И люди, в принципе, друг друга пока не перестреляли. Каких-то случаев там с взаимными перестрелками людей в подвыпившем состоянии, их, практически нет. 10 миллионов единиц оружия в России гражданского, я исключаю служебно-боевое, и буквально по пальцам одной руки можно пересчитать какие-то конкретные ситуации, которые привели к таким последствиям.

ПРОНЬКО: Это если верить статистике МВД, тоже относительно.

РОГОЗИН: Можно верить статистике журналистов, они ведь, собственно говоря, тоже не находят никаких других случаев, кроме тех, которые муссируются. Все знают про случай, как человек получил ранение из травматического пистолета и умер в снегоуборочной машине. А кто-то может назвать еще несколько случаев, когда это приводило к летальному исходу? Этого практически нет. Поэтому я еще раз подчеркну: сейчас людей надо обучать тому, что такое оружие, что такое безопасное обращение с оружием.

Здоровые современные интеллектуалки-проститутки Киева скрасят досуг состоятельным людям.

Оцените статью
Добавить комментарий